Рассказ "Одна в городе" часть 1-7

[Molibdena]

Я пишу свой рассказ о девушке, которая после войны осталась одна в городе. Ее быт, жизнь. Рассказ все еще пишется, поэтому новые части буду добавлять со временем по мене написания. Сейчас готовы 13 частей. Здесь с первой по седьмую:

Раньше я уже вела дневник. Но он повествовал о такой безоблачной и счастливой жизни, что у меня рука не поднялась его продолжить. Поэтому, когда это все случилось, я начала новый…
27 мая. 2012 год. Мы с мужем ссорились уже неделю. По любому поводу, поэтому я очень обрадовалась, когда один мой знакомый диггер пригласил меня на вылазку. Он позвонил мне днем и предложил отправится исследовать один бункер в пригороде. Это был как отдушина в жаркий день. Я согласилась почти не раздумывая, только уточнила что нужно взять с собой. Мне нужно было выходить без пятнадцати пять. Я собрала рюкзак – взяла с собой веревку, два фонаря, кремень, маленький ножичек и пачку печенья. Когда все было готово, я обулась, но, проходя мимо журнального столика, остановилась и задумалась.
“Мне нужно написать записку, предупредить о вылазке”. Обычно все диггеры оставляют записки или оповещают кого-нибудь о том, куда идут. Но в этот раз я не хотела, чтобы кто-либо знал, куда я иду. “Пусть муж поревнует!” – подумала я и вышла из дома, закрыв дверь на ключ. О, если бы я знала, что даже написав записку, ее все равно никто не прочитал бы и не стал меня искать…
Солнце было еще высоко, когда я на условленном месте встретилась с моим другом. Эн – так я его звала. С ним были еще двое, раньше я их не видела.
- Это Макс, а это Юрген, ребята наши – сказал Эн, когда я вопросительно кивнула в сторону парней.
- Сегодня идем через коллектор – тот, кого Эн назвал Юргеном, махнул в сторону дороги и выдвинулся первым.
Мы шли по северному району города, потом зашли в подъезд одного здания. Я всегда удивлялась тому, как можно проникнуть в какой-нибудь бункер через коллектор, а туда через какой-нибудь подвал вот такого вот ничем не примечательного здания, как это. В темном подъезде пахло сыростью и плесенью. Мы подошли к железной решетке, закрывавшей вход в подвал. На ней висел большой амбарный замок.
- Я поколдую над ним – Макс вытащил отвертку – не хочу оставлять следов, лом всегда на крайний случай.
- Пойду покурю – сказал Эн и вышел. Я вышла из парадки вслед за ним. Вдохнув свежий воздух, я посмотрела на Эна.
- В этот раз через подвал пойдем, потому что тут на решетке герконов нету, безопасно. – он чиркнул зажигалкой и закурил.
- Понятно – тихо ответила я.
Я знала, что диггеры не любят обсуждать предстоящую вылазку, т.к. это считалось у них дурной приметой.
- Ну что, вперед вниз? – Эн бодро глянул на меня и швырнул окурок в ближайшую урну. Он первым зашел в эту сырую парадную. В дверях я оглянулась – на город опускался вечер, во дворе играли дети, где-то на лавочках сидели бабушки, заезжали и выезжали со двора машины, какой-то высокий дядечка гулял с собакой. Город жил своей обычной жизнью. Я вздохнула полной грудью и зашла в подъезд.
Решетка была уже открыта, дверь в подвал тоже. Первым пошел Юрген, он зажег фонарь. Вторым шел Макс, за ним я, последним шел Эн, он же закрыл решетку на замок.
- Обратно вернемся другой дорогой – сказал он и мы спустились в подвал.
Кругом были трубы, кое-где на полу виднелись какие-то лужицы. Здесь еще сильнее пахло плесенью. Юрген вел нас по узкому коридорчику, который окончился маленькой дверцей, на которой так же красовался амбарный замок. Юрген пропустил Макса вперед и пока тот снова колдовал с замком, я огляделась. Света здесь не было, только наши фонари выхватывали кругами очертания стен. Провода и патроны для лампочек тут были, но самих лампочек не было и, по-видимому, их никто не вкручивал сюда как минимум еще с начала Перестройки. Здесь, внизу было прохладно, уже ничего не напоминало о том, что там, наверху, знойный вечер. Я поежилась, какое-то неприятное чувство вдруг захватило меня, как будто на меня вылили ведро ледяной воды. Я уже начала задумываться, чтобы отказаться от вылазки и вырваться на воздух, как вдруг замок в руках Макса издал тихий щелчок и он снял его с двери.
- Готово – сказал он и вперед снова вышел Юрген, за ним Макс. Я поняла, что обратного пути нет и шагнула в темноту вслед за ним. Эн закрыл дверцу и тут все, кроме меня, зажгли свои фонари. Свой я приберегла, да и потом света хватало.
Мы шли по земляному коридору, но пол у него был не рыхлым, а уложен плитами. Мы шли так в полном молчании часа четыре. Я очень устала и уже сильно жалела о том, что согласилась идти. Вообще я ходила очень мало, поэтому быстро выдохлась и последний час шла с заплетающимися от усталости ногами. Поэтому я очень обрадовалась, когда Юрген сказал «Привал».
Я съела два печенья из пачки и запила водой из бутылки, которую мне дал перед вылазкой Эн. Ребята молчали, мне показалось, что на них навалилась какая-то тоска, я тоже замолчала и вскоре ощутила тоску, которая была все же ничем иным, как усталостью.
Все встали и мы пошли дальше. Мы шли так еще час, потом неожиданно Юрген вскинул руку и сказал
- Стойте. Тут колодец.
Макс отошел в сторону, когда Эн подполз к краю колодца. Колодцем они называли вертикальную шахту внутри тоннеля.
- Так, он не глубокий, спустимся с помощью веревок. – Эн оглядел пол, за который можно было привязать веревку.
- У меня на карте нет этого колодца – задумчиво проговорил Юрген – узнать бы глубокий ли? Кто у нас самый легкий.
- Алекс, конечно, же – сказал Эн и ребята посмотрели на меня.
- Не хочу, я боюсь – тихо шептала я, пока Эн вязал на мне страховку.
- Мы дадим тебе еще один фонарь, когда достигнешь дна, дерни трос два раза, потом отвязывайся. Если прохода нет или опасно – дергай три раза и мы тебя вытянем.
- А что там может быть такого опасного? – спросила я и мелко задрожала.
- Ничего, это я по привычке, давайте ребят, натягивайте трос.
Я повисла в шахте с фонарем в руках. Мне все еще было страшно, стены шахты напоминали тоннель в метрополитене, но были в разы меньше по диаметру. Я спускалась довольно долго. Человек вообще ко всему привыкает, как бы плохо не было. Тогда я знала это, но не думала, что придется не раз убедится в его правильности на собственной шкуре. Так и я привыкла к этому спуску, который уже начал казаться мне бесконечным, как вдруг веревка дернулась ослабла, я пролетела вниз несколько секунд, после чего она вновь натянулась, но как-то вяло, а вскоре ослабла совсем и я полетела вниз с жуткой скоростью. Я только успела вскрикнуть, а потом все погрузилось во тьму. Скорее всего я потеряла сознание еще в полете от страха.

***

Я не знаю, сколько пролежала так на сыром земляном полу. Фонарь, который я держала в руках, потух. Видимо, я упала не с очень большой высоты, т.к. тело у меня не болело. Только ноги гудели. Сначала я лежала и вслушивалась, но вокруг было тихо и очень темно. Я пошевелила руками и ногами, поняла, что ничего не болит и приподнялась. Руками нашарила рядом с собой фонарь и нажала на нем кнопку. Но он не включился.
«Очевидно не пережил падения, надеюсь в рюкзаке фонарь не постигла та же участь» - подумала я.
Тогда я взяла на ощупь из рюкзака свой фонарь и зажгла его, к счастью, он включился. Я осмотрела место своего падения – это был какой-то свод, наподобие подземной пещеры. Рядом со мной лежала веревка, к которой я все еще была привязана, другой ее конец лежал рядом. Она упала вся, целиком, как будто ее просто отпустили. Я посветила наверх. Но луч света не доставал до верха шахты.
- Слава Богу, у Эна есть еще одна такая же веревка, ребята скоро меня вытащат – сказала я сама себе в слух, чтобы не бояться.
- Эй! Я тут! Я жива! Спуститесь за мной! – я прокричала в шахту, подняв голову вверх. Эхо несколько раз повторило мой крик и затихло где-то очень далеко. Мне стало не по себе.
- Почему они бросили меня? Ушли за помощью? Подумали, что я разбилась насмерть? – я села на земляной пол – Так, нельзя отчаиваться! Они скоро спасут меня! Нужно ждать.
И вот тут-то как раз я вспомнила о том, что не оставила никому записки о том, куда я иду! О, как я убивалась по этому поводу там, в сыром подземелье! Я растерялась, расплакалась и никак не могла взять себя в руки, как минимум часа три. Потом, наконец, догадалась взглянуть на часы. Было без десяти четыре утра, 29 мая.
- 29 мая?! – я закричала от потрясения – я тут уже сутки?! И эти гады не спасли меня до сих пор?? – и только теперь мной овладел настоящий ужас, я поняла, что помощь ко мне уже не придет. Никогда.
- Так, без паники! Я смогу выбраться сама, без чье-либо помощи, не маленькая уже! – я шла по туннелю в пещере, как я ее назвала. Я понятия не имела, куда выведет меня эта дорога, но медлить было уже нельзя. Скоро сядет и второй фонарь. Да, теперь я уже не сомневалась, что первый фонарь не сломался, а именно сел. Очевидно, он горел все сутки, пока я валялась без сознания. Я шла долго, коридор не кончался. Наконец я вышла к развилке, где-то вдалеке я услышала шум воды.
- Коллектор! – крикнула я и побежала на шум. Через пять минут я уже выбралась в ливневую канализацию и пошла по ней, по течению воды. Через двадцать минут я увидела тусклый свет метрах в двадцати от меня. Это была спасительная решетка! Так, по железным ступенькам я выбралась из люка посреди какой-то трассы. Солнце только встало, было еще прохладно.
- Боже, счастье-то какое! – Я радовалась и прыгала от счастья. Правда счастье мое длилось не долго – я не знала, где нахожусь. Но, поскольку я была на трассе, то решила идти вдоль обочины, пока не найду указателя. Вскоре я действительно нашла указатель и он меня очень удивил – оказывается, я шла из пригородного поселка по направлению в город. И идти предстояло еще очень долго.
- Надо попутку поймать, как-нибудь расплачусь – я шла вдоль обочины, но почему-то машин не было. Причем, как в одну, так и в другую сторону. После часа пути я поняла, что хотя это шоссе не такое оживленное, как некоторые городские, но все же такая пустота для него не нормальная. Вдруг впереди я увидела машину, она стояла посреди дороги и не двигалась. Когда я поравнялась с ней, зрелище ввергло меня в еще больший ужас, чем тот, который я испытала там, в шахте.
В машине был водитель, он был даже пристегнут. Но не шевелился, положив голову на руль. Он не дышал.
Я вскрикнула и побежала прочь от этой машины, вскоре мне попалась еще одна машина, там за рулем была женщина, а на переднем сидении была девочка, лет четырнадцати. Они так же замерли и больше не шевелились. В глазах девочки я прочитала сущий ужас, будто перед смертью она увидела самого Дьявола. Я бежал по шоссе пока не упала без сил. Мне стало очень страшно.
- Только бы добраться до дома… - шептала я.
К вечеру я вошла в город со стороны леса. На улицах было очень тихо, я пересекла две улочки, на них так же хаотично стояли машины, но в них я даже не заглядывала, боясь представить себе всех этих людей.
- Все в порядке, все хорошо – теперь уже я видела нашу высотку. Непонятно, откуда снова появились силы и я побежала в сторону нашего дома через двор.
На крыльце я остановилась, рядом со ступеньками лежала мертвая ворона. И только тут я обратила внимание на то, что вокруг дерева и на клумбе лежат голуби, воробьи и еще несколько ворон. Ужас овладел мной, я в панике долго не могла приложить ключ-таблетку к домофону, а когда наконец, сделала это, ничего не произошло. Я даже вздрогнула. Как-то интуитивно дернула дверь на себя и она поддалась – оказалось не заперто. Света в подъезде не было, лифт не работал. Тогда я вышла из подъезда и пошла по черной лестнице. Наверное, это было самое длинное мое восхождение по этой лестнице. С каждой ступенькой я все больше и больше боялась подняться в свою квартиру. Боялась увидеть там моего мужа… который уже никогда ничего не скажет мне и ничем не поможет. К шестому этажу, а жила я именно на нем, я окончательно расхотела входить в квартиру. Я вышла на общий балкон и села на пол.
- Что же случилось? Что произошло? Идти домой или убежать? Но если я убегу, где мне спать? А вдруг мой муж дома, ждет меня, волнуется? Вот я расскажу ему о своих тупых приключениях, он посмеется! А вместе мы что-нибудь придумаем, наверняка он расскажет мне, что случилось с теми несчастными в машинах и о воронах… - воодушевленная этими мыслями, я вскочила и побежала по коридору. Тут тоже было темно, я нащупала замочную скважину и вошла в квартиру. Было очень тихо. Воздух казался спертым, будто не проветривали уже дня три. Первое что бросилось в глаза – в прихожей не было велосипеда мужа. Он всегда ездил с работы и на работу на велосипеде. Это почти сразу убило во мне всякую надежду на то, что я его увижу дома.
Я прошла в комнату, заходящие лучи солнца окрасили все в красный. В спальне никого не было, более того, все осталось именно таким, каким я видела все это почти три дня назад, когда уходила. В мастерской тоже было тихо. Не работала техника. Молчали попугаи в клетке.
- Эй, я дома – обратилась я к вольеру с шиншиллами, но никто не выбежал мне на встречу. Более того, на одной из полок, будто спала, лежала моя любимая шиншилла. Конечно, она уже спала вечным сном…
Я открыла окно полностью. Свежий вечерний воздух подул мне в лицо. Казалось, будто он стал необычно свежим для города. Я стояла у окна и смотрела на то, как в лучах заходящего солнца лежали на тротуарах женщины и мужчины, дети и собаки. Стояли трамваи. Не пели птицы, город как будто замер или, вернее, умер…
- Кажется, я уже все потеряла. – страх отпустил меня, усталость навалилась на меня тяжелой плитой. Я больше не могла думать, я уже ничего не хотела, кроме одного: спать. Я сняла грязную одежду и бросила тут же, на пол. Заползла на кровать, упала на подушку. Взгляд упал на часы, которые висели на стене, они замерли на восьми часах пятнадцати минутах. Но не понятно было, толи утра, толи вечера. Я вздохнула и погрузилась в сон.




30 мая. Какие-то отдаленные мотивы фольк-рока летали в голове, я даже улыбнулась. Но вдруг вспомнила все, что случилось. Резко, будто ледяной водой обдали, я открыла глаза и первое, что я увидела, были часы. Стрелка все там же – на восьми пятнадцати.
«Так, ладно! Это не страшно, все хорошо. Возможно, я все еще сплю, возможно, это все глупости» - с этими мыслями я подошла к окну.
Солнце осветило город – на улицах было тихо, везде лежали люди. Нет, мне это не приснилось, вчера я видела то же самое.
Не паниковать! Надо найти кого-нибудь, желательно, чтобы он мог объяснить, что тут творится. Надо перекусить. Я подошла к холодильнику, протянула руку, но в последний момент отдернула ее. Света не было уже как минимум 3 дня! Что там в холодильнике творится? Лучше не знать. На кухне было непривычно тихо, ощущалось какое-то чувство пустоты, глубокой печали. Слезы подкатили к глазам, но я сдержалась – сейчас не время плакать! Надо разобраться в ситуации! Подойдя к окну, я распахнула форточку – пусть кухня тоже проветрится. Наскоро перекусив хлебом и водой, я перелила воду из чайника в бутылочку, одела рюкзак, убрала бутылку в рюкзак, туда же в пакетике кинула печенья и вышла в коридор. В коридоре стоял еще один велосипед, обычно на нем по выходным каталась я. Вот его-то я и взяла, и пошла с ним спускаться на улицу. Без лифта вытащить его на улицу с шестого этажа было очень не просто. Я, задыхаясь, считала ступеньки в пролетах и мечтала попасть на свежий воздух. Наконец, распахнув дверь черной лестницы, я выкатила велосипед на площадку перед домом. Вокруг по-прежнему тихо. Солнышко светит, ветер колышет деревья и траву, но птиц нет, и это очень удручало. Я вздохнула полной грудью и, стараясь не думать о том, что по пути я увижу тех же людей с глазами, полными ужаса, лежащими то тут, то там, поставила ногу на педаль и шумно покатилась по теплому от солнца асфальту…
Мой велосипед, казалось, являлся самой шумной вещью в этом городе, хотя в обычное время он был очень тихим, и шуршание покрышек растворялось в шуме машин, топоте ног людей и щебетании птиц. Теперь, когда ничего этого нет – мой велосипед шуршал на весь город. Я ехала и старалась не смотреть по сторонам, привычно выбирая тротуары, я объезжала всех этих несчастных, лежащих на солнце бедолаг. Но потом я поняла, машин больше все равно нет, нужно ехать по дорогам. Спустя час я доехала до ближайшей к нам станции метрополитена. Осторожно, положив велосипед на асфальт, я пошла к станции. Зайдя внутрь я почувствовала прохладу от мрамора и гранита. Внутри станции было темно, свет через стекла в потолке попадал тусклый, но очертания эскалаторов сверху еще были видны. Я подошла к ним. Эскалаторы тянулись вниз, в густую темноту. Оттуда шел холодный сквозняк. Я шагнула ближе и остановилась, не решаясь спуститься вниз по этим замершим ступеням. Паника вновь начала охватывать меня, я представила как там, в темноте, на самой станции, лежат все эти люди и сквозняк треплет их одежды… Решительно отступив обратно, я всхлипнула и бросилась бежать прочь. Снова солнце, свежий воздух, площадь, мой велосипед… Я запрыгнула на него и понеслась прочь, в другую сторону, слезы застилали мне глаза, я ничего не видела и не слышала, больше никого нет… никого, ничего. И вдруг мой велосипед на что-то наехал и я перелетела через руль. Потирая содранный локоть, я вытерла слезы и обомлела. Передо мной лежал велосипед моего мужа! Я не удержалась и крикнула на всю улицу «Миша-а-а-а! Где ты??» - но уже догадывалась, что не получу ответа… Нигде рядом его не оказалось, я обошла все. Я искала его несколько часов, потом, утомленная упала прямо на тротуар возле его велосипеда, прижалась к нему и зашлась в истерике.
Солнце стало клониться к горизонту, тени удлинились. Стало прохладно. Я стояла у его велосипеда, недалеко от площади. Я сказала о том, как сильно любила его, все сказала его велосипеду… Это было глупо, можно было бы подумать, что я сошла с ума. Пожалуй, любой, кто увидел бы меня там, на улице, решил бы, что у меня помрачился рассудок. Но никто не видел… некому видеть было. По темноте ехать мне не хотелось и я с трудом отошла от велосипеда мужа в сторону своего. Но, немного постояв, оставила свой лежать там же, подошла обратно к велосипеду мужа и села на него. Да, я не могла оставить его здесь, я чувствовала, что с ним у меня есть поддержка, с ним было уже не так страшно. Улицы краснели от солнца, в домах не горел свет. Я опустила голову и только тут заметила, что спидометр не работает.
«Странно» - подумала я – «Так же он не работал и на моем велосипеде! И часы стояли…»
Уже в сумерках я подъехала к дому. Можно было бы представить, что это обычная прогулка, если бы не такая страшная тишина и отсутствие света в домах и на улицах. С ужасным трудом я забралась с велосипедом на шестой этаж. Вся покрылась потом. Когда лестница осталась позади, я прошла через темный коридор и отперла замок двери своим ключом. Дома было все так же тихо. Конечно, никто не встретил меня, хотя я все еще немного надеялась на это… надеялась, что это лишь дурной сон и когда-нибудь он все таки кончится. Но кажется, он затягивался…
Поставив велосипед в прихожей, я пошла на кухню. Чайник был пустым. Тогда я подошла к раковине и открыла кран – ничего. Конечно, ведь насосы на станциях, наверное, тоже не работали. Я взяла печенье и пошла в комнату. Тяжело вздохнув, упала на кровать и уставилась в потолок, держа в руках печенюшку.
«Надо разобраться, что же все таки тут произошло? Меня не было трое суток. Что могло такого случиться? Если смотреть последовательно…» - начала рассуждать я вслух – «Мы с ребятами спустились под землю, меня опустили еще глубже в штольню, потом что-то такое случилось и ребята отпустили веревку… Может это война? Может это был газ? Но тогда как он так быстро попал под землю? Может, ядерные бомбы? Но почему тогда не видно разрушений?? Если только она была не нейтронной… но все равно ведь должны были остаться воронки! Может, я их не заметила? Завтра надо будет все разведать. И достать запасов воды.» Мне стало так грустно, но я думала о том, что завтра пройду по району и что, возможно, я не права и никакие бомбы не падали, завтра я найду людей, живых людей, а вместе не так страшно и мы что-нибудь придумаем. Составила для себя небольшой план по поводу завтрашнего дня, почувствовала, что снова держу себя в руках. За этими мыслями я и заснула.

31 мая. Утром я разлепила глаза, солнышко снова приветливо светило в окно, ветер колыхал занавеску. Можно было бы подумать, что все, что со мной случилось за все эти дни – всего лишь ночной кошмар. Если бы не одно «но» - часы. Они все так же предательски стояли на восьми пятнадцати. Я вздохнула и вылезла из кровати. Да, первое, что надо за сегодня сделать – разведать район. И найти еду. Иначе так я долго не проживу… Печенье так и лежало в кровати – вчера я забыла его съесть, настолько увлечена была планами на сегодня. Но теперь голод заставил меня о нем вспомнить. Воды в доме не нашлось вообще, поэтому печенье было съедено мной всухомятку. Пить после этого хотелось сильно. А еще встала проблема туалета – он не работал.
«Ладно, схожу по нужде на улице». Я решила не вытаскивать велосипед, вспоминая, как трудно было мне его втащить обратно. Спустившись по черной лестнице, я вышла на улицу.
«Дааа… погода хорошая, хоть это радует». Я отправилась на проспект с той стороны, с которой я еще его не обходила. Как только я обогнула здание, я увидела нечто, что убило мои последние надежды, мою веру в мир на Земле… посреди проспекта, в самом его конце зияла огромная воронка, здания с той стороны были разрушены. Весь асфальт вспучился и потрескался, трамвайные рельсы искорежено торчали из земли. Машины были перевернуты, один большой автобус преградил всю дорогу – он лежал на боку. Я не стала подходить ближе, все было и так ясно… Я развернулась и пошла прочь. Пройдя несколько кварталов, я снова увидела развороченные дома, на этот раз воронка была во дворе.
«Очевидно, что это все таки бомбы. И по степени разрушения можно думать о нейтронной бомбе… значит никто не выжил. Хотя ведь кто-то должен был бы уцелеть в бункерах!» - я стояла у груды камней – «Их ведь могли предупредить, так что, скорее всего, через пару дней все выйдут из бункеров и спасут меня! А пока надо запастись едой.» - эта мысль пришла ко мне так неожиданно, что я готова была в нее сразу же поверить. Она казалась мне очень правильной, а главное, давала шанс на спасение. Ни о чем другом я больше думать не хотела.
Я свернула обратно на проспект и зашла в магазин около дома. Там было жутко. Тишина и много людей, которые лежали и не шевелились. Я зажала нос, в магазине сильно пахло протухшими товарами. Осторожно я прошла в отдел с сухариками и прочем фаст-фудом. Набрала всяких печений, две пачки сока, заглянула в консервы и взяла пять банок тушенки и несколько банок рыбы в томатном соусе. Около кассы я взяла бутыль с водой – тащить все в руках было неудобно и я оторвала на кассе пакет от стойки.
- Извините – тихо проговорила я в пустой зал – Я расплачусь чуть позже, сейчас денег нет, но я все верну.
Я была уверенна, что когда меня спасут, я найду способ расплатиться за продукты. Сложив все в пакет, я вышла из этого дурно пахнущего места.
Идя к дому, я старалась не смотреть по сторонам. Я лишь твердила себе, что скоро этот кошмар кончится и меня спасут. На самом деле все это было достаточно необычно, я считала, что можно ловить момент, пока рядом никого нет. Пока жизнь остановилась и я одна, могу ходить где хочу и делать что хочу. В рамках приличия, разумеется. То, что люди скоро вернуться, я даже не сомневалась.
Опять лестница, снова много ступеней до моего этажа… опять на ощупь темный коридор. И вот я дома. Уже вечерело, я устало подтащила пакет к кровати, из него извлекла банку тушенки, пакет сухарей и сок. На кухне я достала вилку, села за стол и открыла банку с мясом и сухарики. Очень быстро затолкала все это в себя, запила соком и вздохнула. Наступали сумерки, тени снова удлинялись, чтобы растворится в темноте, а утром вновь стать коротенькими. Я сидела на стуле у стола, совершенно одна. Тишина в доме, тишина на улице. Мне стало грустно, больше всего на свете мне хотелось бы, чтобы сейчас мой муж оказался рядом со мной. Я хотела сказать ему о том, что мне жаль, что я ругалась на него, я была не права, и если бы можно было все вернуть назад, я бы упала к нему на колени и просила прощения.
- Прости меня, мой бедный, любимый Миша… - последнюю фразу я сказала вслух и почувствовала, как слезы катятся по моим щекам – что же мне без тебя теперь делать? Как жить?.. – и я устало поплелась в комнату.

1 июня. Утром я даже не захотела вылезать из кровати. Небо было пасмурное, переодически шел дождь.
- Ну, хоть погода не умерла – сказала я, натягивая на себя одеяло с головой. Я решила не выходить из дома эти три-четыре дня, пока все не вылезут из бункеров и не спасут меня. Я размышляла о том, что как могла случиться война и почему не предупредили заранее? Кто на нас напал? Пострадал ли весь мир или только наш город? Вдруг я во всем мире осталась одна? Последнюю мысль я откинула, потому как сказала себе, что скоро все выйдут из бункеров и спасут меня! Телефон, конечно, не работал. Радио тоже, а рации у меня не было.
Ближе к вечеру я выползла из кровати чтобы перекусить. Совсем сгустились тучи, предгрозовой полумрак царил на кухне и тут я подумала, что неплохо было бы иметь свечи. Открыв шкафчик, где мы обычно хранили соль, спички и свечи, я увидела одну оплывшую свечку, даже скорее огарок. Спички лежали тут же. Я взяла коробок спичек и свечу, поставила ее на стол и осторожно чиркнула спичкой – пламя разгорелось и я поднесла его к фитильку. Свеча зажглась не с первой попытки, на ней было много пыли. Послышались раскаты грома, заставившие меня вздрогнуть. Откуда-то потянул сквозняк, я встала у окна и увидела молнию. Раньше я очень боялась гроз, муж всегда успокаивал меня, прижимал к себе. А сейчас… сейчас я не чувствовала страха. Для меня будто весь мир замер. Дождь забарабанил по стеклу, потоки воды омывали тротуар, бежали по дорогам. Я опустилась на стул рядом с зажженной свечкой и смотрела на ее пламя, мне казалось, что я видела отражение себя и всей своей жизни.
4 июня. Четыре дня я не выходила из дому. Читала какие-то книги, пока было светло, а с наступлением сумерек смотрела в окно, ожидая, что люди придут в город и спасут меня. Все эти дни были очень пасмурными, периодически шел дождь. Наконец, сегодня я не выдержала. Встав с кровати, я наскоро перекусила остатками тушенки и сухарей, выпила воды и решила разобраться с ситуацией.
Четыре дня за мной никто не приходил. Четыре дня я сидела как дура одна. Теперь я сама буду искать их!
Я решила приехать в центр города, в городской воинский штаб. Я думаю, что там точно кто-то остался в живых! Просто до окраин еще не добрались.
Для этой цели я решила взять наш мотоцикл, который стоял на стоянке в паре кварталов от дома. Если туда не упала бомба, конечно, и не повредило нейтронное излучение. Хотя зажигание там было примитивное, кулачковое, так что все должно было быть в порядке. Я взяла рюкзак, тот самый, с которым я ходила под землю, тогда с ребятами… отряхнула его от грязи, пыли и сложила туда печенье, воду и пачку сока. Выйдя на улицу, я обнаружила, что стало чище – дождь смыл всю пыль, казалось, что город вздохнул полной грудью. Я сама наслаждалась влажным чистым воздухом, пока шла до стоянки.
Мне повезло, бомба на стоянку не падала. Мотоцикл наш с мужем – Урал с коляской военного образца стоял как ни в чем ни бывало, будто и не было войны. Он все так же преданно ждал своего хозяина, чтобы сорваться с места… Ну теперь у него будет хозяйка. В будку контроллера стоянки я подниматься не стала – не было смысла. И так все понятно, что с ним стало. Я подошла к мотоциклу. На первый взгляд все в норме. Открыла бензобак – бензина было еще полбака. Открыла бензокраник, прокачала карбюраторы, вставила ключ зажигания и, затаив дыхание, повернула. На приборной панели загорелась лампочка аккумулятора.
- Уф, значит живой – выдохнула я и навалилась всем весом на рычаг кикстартера. Ничего. Повторила попытку, снова ноль эффекта. Мне и раньше его было очень трудно завести по причине моего маленького веса, а сейчас, когда он постоял, шансов у меня было мало. Но я не привыкла сдаваться и прыгала на рычаге снова и снова. Через полчаса стараний лампочка начала мигать и стала очень тускло светиться. Кончался заряд батареи.
- Если я сейчас его не заведу, то уже вряд ли смогу на нем куда-либо уехать – с меня упала на кожаное седло капелька пота. Мне стало очень грустно и страшно. Какая-то беспомощность навалилась на меня, моя жизнь зависела от моих действий, моих сил! А я не могла ничего сделать. Нет! Я так жить не привыкла! – я снова прыгнула на рычаге, вложив в этот прыжок всю свою силу и отчаяние. И вдруг мотоцикл подо мною «чихнул», хлопнул и двигатель взревел так, что мне уши заложило. Это от непривычки, ведь я провела почти неделю в полной тишине. Но этот звук работающего мотора вселял в меня надежду на спасение, слезы радости катились у меня по щекам, пока я забиралась в седло. Я тронулась в путь, непривычно было управлять этой махиной, обычно этим занимался мой муж, но водить мотоцикл и машину я умела.
Я ехала к центру города тем путем, который помнила и который казался мне короче всего. Чем ближе я была к центру, тем больше искореженных машин попадалось мне на глаза, и тем больше было воронок от бомб. В конечном итоге я остановилась на главном проспекте города – передо мною была груда автомобилей, проехать на мотоцикле не представлялось возможным. Немного пораздумав, я заглушила двигатель, слезла с мотоцикла и пошла пешком. Шла я где-то полчаса и в конце концов наткнулась на руины домов – центр города был так сильно разгромлен бомбами, что даже пройти пешком, не сломав ног было очень трудно. Вот тут-то я поняла, что больше в городе кроме меня никого нет. От воинского штаба камня на камне не осталось – все в воронках и завалах. И уж если люди могли уцелеть, то только на периферии города, а раз уж там за неделю никого не появилось, то остается последний вывод. Мне совершенно не хотелось признавать этого, но факты говорили об очевидном – я осталась одна в городе.
Слезы закрыли мне глаза, я развернулась и побежала к мотоциклу, не добежав, споткнулась, упала. И долго лежала и плакала. Потом просто лежала, смотрела на небо, пока снова не пошел дождь. Встав, я направилась к Уралу, но потом обошла его и подошла к реке. Здесь она проходила испокон веков, гранитные берега, красивая решетка. Я встала за ней и посмотрела в темную воду. Капельки дождя рисовали на воде круги. На душе было очень мрачно и я решила, что больше нет смысла оставаться одной. Ведь я все равно не смогу выжить. Да и зачем жить? Я разжала руки, которыми держалась за перила, но, сохранив равновесие, посмотрела на свое отражение, которое искажал дождь. У меня не было сил даже простится с этим жестоким миром. А значит, я должна хоть как-то облегчить свою дальнейшую жизнь. Я перелезла назад и подошла к мотоциклу.
- Да, я трус. Я испугалась нырнуть туда и забыть все. Значит теперь ты да я будем вместе выживать в этом новом суровом мире. – Я навалилась на кикстартер и, к моему удивлению, словно подтверждая мои слова, мотоцикл сразу же завелся.
- Поехали домой – я включила передачу и развернулась на проспекте.
5 июня. Я оставила Урал около подъезда. Да, снова было трудно забираться по лестнице, но… это было вчера. Ноги гудят. Запасы еды у меня закончились, поэтому необходимо было решать, что делать дальше. Конечно, главный вопрос для себя я уяснила еще вчера – жить я все таки хочу. Да, я одна. Но пусть моя надежда умрет не раньше меня самой.
Я сидела за столом в своей комнате и писала на бумажке план. Во-первых, как бы грустно это ни звучало, но мне необходимо сменить квартиру. У моей любимой квартиры был серьезный изъян – она была на шестом этаже. Еду таскать трудно, велосипед почти невозможно, темный длинный коридор… и море воспоминаний о моей безоблачной жизни. Да, решено, надо найти новую квартиру, не высоко.
Во-вторых, запастись припасами и водой.
В-третьих, найти топливо для Урала и посмотреть, что стало с нашей машиной – Уазом.
В-четвертых, найти возможность обогреваться.
- Ну, пока хватит пунктов – сказала я, отодвигаясь от стола – Это бы выполнить.
Мне стало грустно, всего несколько дней назад я жила простой жизнью, не предвещающей ничего страшного, а теперь… Так все! Не думать об этом! За дело!
Я вышла из дома. Снова лестница, снова коридор. Урал ожидал меня у подъезда, где я его вчера оставила, и приветливо поблескивал солнечными зайчиками, отраженными от зеркал.
Я погладила его по баку и пошла осматривать первые этажи нашего дома. Вход на первый этаж был там же, где и черная лестница. Поэтому я отбросила этот вариант. Я пошла дальше во-двор, за гаражами стоял небольшой многоквартиный, трехэтажный дом, сложенный из кирпича, оборудованный печками-буржуйками. Когда-то в доме такого типа жила моя подруга. Я подошла к окнам первого этажа – они выглядели нежилыми, с мутными стеклами под решеткой. Подняв голову, я осмотрела окно второго этажа. На нем не было решеток, оно располагалось достаточно высоко от земли. Стекла были целы. Я осмотрела балкон этой квартиры, на нем не было хлама.
- В общем, подходит – резюмировала я – Но как туда попасть? Может быть, через балкон?
С земли я не смогла бы на него залезть. Пожарная металлическая лестница была далеко от балкона, но близко к угловому окну этой квартиры. Но окна бить мне не хотелось. Оставался один вариант – с крыши. Я вошла в подъезд. Там было тихо и светло – свет попадал через окна лестничной клетки. Я поднялась на третий этаж, все двери были плотно закрыты. Я проверила каждую, поднимаясь наверх. На третьим этаже железная крутая лестница вела на чердак. Как назло, там имелся висячий замок. Пораскинув мозгами, я решила сходить домой за большим топором, которым мы раньше рубили замороженное мясо, а заодно поискать такую веревку, которая могла бы меня выдержать, если бы я решилась лезть с крыши на балкон второго этажа. Эта мысль – пробраться в квартиру – настолько увлекла меня, что я даже забыла на какое-то время о том, что случилась катастрофа, что я одна и что вообще могу разбиться, упав с крыши. Я не думала об этом. Дома, взяв топор, я поискала веревку, но ничего такого не нашлось. Я снова спустилась на улицу и пошла по направлению к хозяйственному магазину, который находился через дорогу от нас. В магазине было мрачно – свет от маленького окошка освещал витрину с растворителями. Все лежало на своих местах – паники не было. На удивление, не было там и умерших. Вообще никого. Я прошла к отделу с цепями и веревками. Подходящей веревки не было и там, они все были очень тонкими. Зато имелись металлические цепи. Отмотав катушку (благо там оставалось немного) толстой цепи, я замотала ее на себя через плечо, взяла моток не очень толстой веревки (а вдруг пригодится) и вышла на улицу. Наверное, я странно смотрелась, когда шагала по направлению к дому – девушка, в пыльных джинсах, черной куртке, с обмотанной вокруг шеи и плеча цепью, в одной руке держа мотор веревке, а в другой большой топор. Но мне было как-то все равно, меня интересовала цель – попасть в квартиру соседнего малоэтажного дома!
Придя во двор, я бросила веревку около подъезда, а сама, с цепью и топором пошла на третий этаж. Там, взобравшись по железной лестнице, я стала обухом топора бить по замку. Это было не простое дело, лестница была отвесной, а топор тяжелым. Когда я уже стала выбиваться из сил, думая, что этот замок оказался мне не по зубам, он издал хруст и упал на пол – дужка так и осталась болтаться на ушах. Я сняла дужку и откинула крышку чердака.
На чердак тоже проникал свет из слуховых окон. Я подошла к двери, которая вела на крышу и толкнула ее. Дверь, на мое счастье, была не заперта и со скрипом отворилась, представляя передо мной ровный, блестящий, покатый конек крыши. Я положила топор и выбралась на крышу. Осторожно, чтобы не упасть, я подошла к краю там, где, как я предполагала, должен был быть балкон нужной мне квартиры. Я в самом деле увидела балкон, правда высота немного пугала. Постояв так минут пять, я все таки решилась. Я обвязала вокруг дымоходной каменной трубы свою цепь, которую я сняла с плеча. Чтобы цепь не размоталась, я вставила в два звена ту самую дужку от замка, другой конец цепи обмотала за свой пояс и завязала кожаным ремнем. Все, можно вниз. Я осторожно подползла к краю крыши на коленках, развернулась и спустила ноги, попутно держать за козырек крыши и водосточную трубу. Потом я повисла на руках, ноги мои болтались где-то на уровне окон третьего этажа. И тут я поняла, что не знаю, что делать дальше. В панике я отпустила руки и полетела вниз, но тут цепь издала шарканье по крыше и я повисла, немного не достав до балкона.
- Уф, это было не так уж и сложно! – я посмотрела вниз и даже успела улыбнуться, как вдруг ремень развязался и я шлепнулась на попу на балкон.
- Ну зато я на твердой поверхности – я потерла ушибленный зад. Балконная дверь оказалась приоткрытой, я вошла в квартиру.
В квартире было тихо. Так же, как и везде. Я очень боялась увидеть здесь кого-нибудь… не живого. Но ни чем не пахло. Воздух был свежим. Моему взору предстала просторная комната с двумя окнами, большой кроватью, шкафом, столом, диваном и тумбой. Кровать стояла в углу между двумя окнами, у стены стоял шкаф, рядом с ним диван и кресло. У другой стены секретер с зеркалом и полки. Посреди комнаты стоял небольшой стол. В общем, уютно. Я прошла дальше, не длинный коридор вел во вторую комнату, там тоже никого не было. Обставлена она была скромнее – кровать, пара полок, стол и шкаф. Я подошла к входной двери – замок был простым, закрываемым изнутри щеколдой, снаружи ключом. Отперев замок, я вышла на лестницу. Да, эта квартира меня устраивала.
6 июня. Сегодня я решила окончательно переехать в новую квартиру. Утро было пасмурное, спала я плохо. Мои нервы расшатались, и я иногда все еще не верила в то, что осталась одна в этом огромном городе. Я взяла сумку с колесиками и стала укладывать вещи. Пенал с карандашами, ручками. Несколько ножей, вилок, ложек, три металлические термо-кружки, две любимые книги. Одежда из ящика, пара пледов, два одеяла, обувь, блокнотик. Я сидела на стуле у стола, пока упаковывала все это в сумку, потом я подняла глаза на полку и протянула руку к маленькой музыкальной шкатулочке, которую когда-то подарил мне муж. Я осторожно взяла ее в руки и повернула ручку – заиграла грустная мелодия. Это было первое музыкальное произведение, которое я услышала за последнюю неделю. Ее я тоже бережно упаковала с собой.
Сумка оказалась не очень тяжелой, и я легко спустила ее вниз. Перед тем, как уйти, я закрыла квартиру своим ключом, который забрала с собой.
В моем новом доме все-таки тоже было уютно. В ванной была буржуйка, что меня не очень устраивало, так как зимой будет теплой только ванной комнате, а мне необходимо было утеплить основную комнату. А переселяться в ванную не было ни малейшего желания. Поэтому я сразу приняла решение переместить печку в комнату, тем более что ее отделяет всего одна тоненькая стена. Другой вопрос, как переделать дымоход? К этому вопросу я решила вернуться чуть позже.
На кухне был стол, шкафчики, раковина и полки. Все было чистеньким и ухоженным. На подоконнике стояли горшки с цветками, на холодильнике радио. И тишина. Часы на кухне стояли. Время то же – восемь пятнадцать. Я вздохнула и открыла шкафчик – там стояли вымытые чашки, тарелки. В соседнем выдвижном ящичке я нашла вилки, ложки, ножи.
- Что ж, все хорошо. Как-нибудь обустроюсь.
На полу в коридоре лежала ковровая дорожка, в комнатах так же везде был ковер. Надо было так же решить проблему с едой. Я сегодня даже не завтракала. Разобрав свои шмотки, часть из которых я сложила в полупустой шкаф, я растянулась на диване. Судя по количеству вещей и одежды, здесь раньше жили какие-то бабушка и дедушка. На одной из полок стояла черно-белая фотография красивой молодой женщины. Наверное, так выглядела эта «бабушка» в молодости. И тут взгляд мой упал на часы, которые висели на стене в комнате, как раз напротив дивана. Я даже подскочила на месте. Эти часы тоже стояли, но время на них было другое – половина первого! Я подошла к ним, часы были с маятником и гирьками. Потянув за гирьку вниз, я услышала равномерное тиканье! Это была неописуемая радость! Я думала, что в этом городе больше нету «живых» часов, кроме моих электронных наручных. Выставив время по своим часам, я, все еще радостная, снова легла на диван. Какое-то время я просто лежала, наслаждаясь их тиканьем, оно успокаивало меня, словно говорило «Ты не одна, мы с тобой, мы живы!». С тех пор я прозвала их «Живыми часами».
В три часа дня я поняла, что очень хочу есть и решила все таки съездить за продуктами. Я вышла из дома и подошла к мотоциклу. Небо распогодилось и тучи отступили. Светило солнышко.
- Ну что, поедем за едой? – спросила я его и повернула бензокраник в положение «откр.». Снова «отплясав» на кик-стартере около двадцати минут, я завела мотоцикл и поехала в ближайший магазин. В магазине я схватила тележку и направилась прямиком к сухим товарам. Набрала много банок тушенки, наверное, несколько коробок, много сухарей, чипсов, конфет, шоколада, растворимого кофе, заварного чая, сахара, круп и макарон, банок сгущенки, варенья, солений, соков и огромное количество бутылок с водой. Почти час таскала я все это в коляску мотоцикла, пока не заполнила ее доверху.
- Вот теперь можно и домой – с этой фразой я прыгнула на кик-стартере и мотоцикл сразу завелся – Хм, на горячую легче заводится – отметила я и выжала сцепление.
Два часа таскала я продукты домой, складывая их в шкаф и расставляя по полкам. Я в сотый раз похвалила себя за то, что придумала переселиться поближе к земле, с ужасом думая, как я бы все это таскала на шестой этаж.
Солнце заходило. Я сидела на подоконнике открытого окна и грызла печенье, запивая его соком. Теплый ветерок колыхал занавески и мои растрепанные волосы. Я вдыхала ароматы летнего вечера и думала о завтрашнем дне и своих планах. Я твердо решила завтра найти бензину для своего стального коня, потому как в баке уже осталось совсем немного. Еще нужно было решить проблему с печкой, чтобы я могла греться, разогревать консервы и заваривать чай. А еще нужно было где-то найти источник технической воды. Пожалуй, это было самым сложным…
7 июня. Я крепко спала на новом месте, что для меня странно, но, видимо, сказалась вчерашняя усталость. Я вылезла из кровати и налила воды, перекусив печеньем и пряниками, подошла к столику. На нем лежал мой «план выживания», два пункта в котором уже были зачеркнуты и напротив них красовалась галочка.
- Найти топливо для Урала – прочитала я вслух. Вот этим и займусь сегодня. Выйдя на улицу, я осмотрелась – все так же, ни души. Я завела мотоцикл (сегодня мне стоило это меньших усилий, чем обычно. Не знаю, почему.) и поехала к ближайшей бензоколонке. На бензоколонке не было ни души. Без электричества насосы не работали, и извлечь бензин из подземного резервуара не представлялось возможным. Это меня сильно расстроило. Я ходила, искала способы, но идей, кроме как привязать ведро к веревке и черпать оттуда, как из колодца, не приходило. Я снова завела мотоцикл и поехала по направлению к следующей бензоколонке, как вдруг увидела большущий бензовоз. Очевидно, он ехал как раз на эту бензоколонку, когда случилось это «событие». Я решила называть то, что случилось с городом «Событием». Так мне было проще с моральной точки зрения…
Я подошла к бензовозу.
- Мда… вот как из него извлечь топливо? – я заметила внизу кран и вентиль. Открыв кран, я попробовала провернуть вентиль, но, даже навалившись на него всем своим весов, он не сдвинулся ни на сантиметр. Тогда я вернулась на бензоколонку и взяла со щитка безопасности лопату, вставила ее в вентиль бензовоза и, надавив, провернула. Струя бензина вырвалась из крана и полилась на асфальт. Я толкнула вентиль в обратную сторону, с большим усилием мне удалось прекратить разлив топлива. Везде так пахло бензином, что у меня заслезились глаза.
- Так заправить не получится, нужно наполнить какую-нибудь емкость. – Я снова села на мотоцикл и поехала по дороге к большому хозяйственному универмагу, но по пути увидела гаражный кооператив и свернула туда. На посту охранника хранились копии ключей всех гаражей.
- Вот веселуха-то! – сказала я, собирая ключи. На самом деле мне очень хотелось покопаться в гаражах, так как там можно было найти очень полезные для моей дальнейшей жизни предметы.
В первых десяти гаражах, к сожалению, не оказалось ничего интересного. А вот в одиннадцатом меня ждал сюрприз – там стояли две двухсотлитровые металлические бочки. Обе были пустыми, а к одной из них снизу был приварен краник.
- Как раз то, что мне нужно! – я стала танцевать от радости около бочек. Правда радость моя была не долгой, потому как сдвинуть даже пустые бочки было не просто, а если их наполнить бензином, то мне было бы не под силу куда либо их тащить. Тогда я вспомнила о какой-то самопальной тележке, которую я видела толи в третьем, толи в пятом гараже. Нашлась она быстро, правда была в седьмом. Я подкатила ее к бочкам, и переставила на нее их обе. Там же нашла веревку и проволоку, кое-как привязала к тележке. А саму тележку к заднему бамперу мотоцикла. Ключи от гаражей отнесла обратно на вахту. Я решила наведываться сюда периодически, чтобы найти больше нужных вещей.
Так я тронулась в путь с этими звенящими бочками на дребезжащей телеге. На кочках их подбрасывало, и они жутко гремели. Я смеялась и не могла ровно удерживать руль, от этого мотоцикл бросало то в одну, то в другую сторону по дороге. Наконец, доехав до бензовоза, я отвязала телегу и подставила ее под кран. Снова навалившись, я провернула вентиль, и бензин полился прямо в бочку. Конечно, часть бензина все равно проливалась на асфальт, но это было лучше, чем ничего. Первая бочка заполнилась под завязку, и я толкнула телегу, чтобы могла наполниться следующая. Не мало сил я потратила на это, очень тяжело было сдвинуть эту штуковину с места. Стала заполняться вторая, и я увидела, что снизу, где у нее был краник, потек бензин. Я подбежала к ней и повернула кран. Он со скрипом закрылся и течь устранилась. После того как наполнилась вторая бочка, я провернула вентиль и перекрыла поток бензина. Подошла к Уралу, завела его, включила заднюю передачу и осторожно подъехала к телеге, при этом я слишком резко бросила сцепление, и мотоцикл дернуло назад, он врезался в телегу и бочки покачнулись. Я испугалась, что они вот-вот упадут и прольются, но они остановились и перестали шататься. Снова привязав телегу к мотоциклу, я осторожно включила первую передачу и, стараясь больше не бросать сцепление, поехала к бензоколонке. Около нее остановилась. Я решила оставить телегу с бочками прямо тут, а не тащить их во двор, чтобы они не воняли бензином. Из-за способа, которым я доставала бензин, его запах и так распространился, чуть ли не на весь район, как будто тут произошло ЧП на колонке.
Осталось только придумать, как проще заправлять Урал. Я подошла к одной из колонок, на ней был удобный шланг, на конце которого был пистолет для бензина. Я пожалела, что у меня не было ножа. Взяла небольшую канистру в магазине при бензоколонке, окунула ее в бочку и наполнила 5 литров. Затем перелила их в мотоцикл, а срезать шланг я решила позже. В том же магазине на глаза мне попались хозяйственные свечи. Я взяла с собой три упаковки.
Вернувшись на мотоцикле во двор, я сразу вспомнила о еще одном пункте моего «Плана выживания» - проверить в порядке ли наш автомобиль УАЗ 469 модели. Мы купили его с мужем незадолго до «События». Взяли его с военной консервации. Он стоял перед домом. Я взяла ключ от своей старой квартиры и сходила за ключами от машины. Отперев дверь, я залезла на сидение, привычно проверив наличие «нейтрали», я повернула ключ в замке зажигания и сердце замерло. Машина издала рык, затряслась и я услышала, как завелся мотор. Даже фары работали. Только подсветка салона сгорела от излучения.
- Да, военные постарались на славу, действительно не убиваемый автомобиль. Я заглушила двигатель и вылезла из машины, заперев дверь на ключ. Все ключи я забрала с собой и пошла в новый дом.
Перед сном, уже лежа в кровати, я протянула руку и взяла со столика музыкальную шкатулочку, закрутила ручку и комната наполнилась печальной мелодией, я слушала ее с закрытыми глазами, по щеке скатилась на подушку соленая слеза.
Засыпая, я думала о том, что хотя бы проблему с топливом мне на какое-то время удалось решить и, конечно, меня радовало то, что я не останусь без транспорта осенью и зимой…
10 июня. Три дня я обживалась на новом месте, перетаскала из старой квартиры много полезных вещей, взяла в хозяйственном магазине несколько упаковок спичек. В каждой было по сто коробков. Натаскала в дом свечей, принесла пару праздничных свечек с квартиры. До «События» я коллекционировала свечи. Они были разными, очень красивыми, хитрой формы и простые, похожие на фрукты и ягоды. Но были у меня две большие квадратные свечки, с приятным оформлением. Я приняла решение не зажигать их понапрасну.
Сегодня я решила раздобыть хороший нож, который я могла бы носить с собой. Я знала, где в нашем районе находится магазин для охотников. Там были хорошие ножи в удобных ножнах. Его можно было повесить на пояс. Еще предстояло привезти продуктов. Я решила под завязку набить соседнюю комнату, чтобы избавить себя хоть на какое-то время от похода в магазин. Так же мне необходимо было переделать буржуйку, чтобы я могла вскипятить воды и разогреть консервы, потому как кушать все холодное мне надоело. Повезло еще, что июнь был теплым.
Я вышла к мотоциклу и осмотрела его. Все было в порядке, если не считать пары капель масла под двигателем, которые красовались теперь на асфальте. Я завела мотоцикл и поехала в сторону охотничьего магазина. Взору представали пустынные улицы, машины, брошенные на дорогах тут и там, кое-где разрушенные дома и воронки. Такие места я старалась объезжать подальше, поскольку не знала, есть ли там радиационный фон. Солнце блестело на асфальте и отражалось в лужах, которые остались после вчерашнего дождя. Был бы прекрасный отдых, если бы не отсутствие всех. Даже птиц. Но я старалась не думать об этом, все таки я осталась в живых и уже приняла решение жить дальше. Я разглядывала улицы по пути и тут мне на глаза попалась вывеска магазина товаров для военных. Припарковав мотоцикл прямо на тротуаре напротив входа, я выпрыгнула из сидения и пошла внутрь. Там было темно, не видно было вообще ничего.
- Мда, так дело не пойдет – сказала я и вышла на улицу. Я очень боялась темных помещений и поэтому идти и искать что либо на ощупь мне не хотелось. Но тут я вспомнила о свечках в багажнике люльки мотоцикла. Еще минута и одна из свечек была у меня в руке. Но тут меня ждало разочарование – при себе у меня не оказалось спичек! Пообещав себе прихватить все это с собой в следующий раз, я снова села на мотоцикл и поехала в магазин для охотников.
На площади перед магазином я остановилась, выключила зажигание и пошла к дверям. Они оказались заперты! Я тщетно дергала двери, но они даже не скрипнули.
- Да что ж мне так не везет-то! – вскричала я и опустилась на колени. С минуту я сидела на ступеньках, уставившись в одну точку. Мысли текли так медленно, как течет застоявшаяся речка.
- А что я хотела – сказала я себе вслух – теперь моя жизнь всегда будет такой тяжелой, отчасти волей случая. Но не стоит полагаться на Фортуну целиком и полностью. Иногда надо добиваться своего существования! – с этими словами я встала и осмотрела здание.
Оно плавно перетекало в соседний дом. Парадные его были открыты настежь. Я пожала плечами и зашла в парадную. Возможно, где-то есть запасной выход. Внутри одна лестница вела на второй этаж, а вторая вниз, к железной двери, на которой висел амбарный замок. Я подошла к ней и подергала замок. Он был закрыт.
- Ну с этим-то мы умеем находить общий язык – я усмехнулась и пошла за монтировкой, лежащей в багажнике мотоцикла. Вернувший в парадную, мне вдруг вспомнился день, когда мы с Эном, Максом и Юргеном спускались вот по такой же лестнице в подвал одного из домов и где мы оказались в итоге. Я поежилась и с минуту стояла, не решаясь вставить монтировку в дужку замка. Но в конце-концов, я собралась и дернула изо всех сил. Замок крякнул и свалился к моим ногам. Я толкнула дверь и она отварилась, из зияющего чернотой проема на меня подул ветерок. Я так и не смогла заставить себя шагнуть в темноту. Помрачневшая я вышла на свет и села на асфальт рядом с мотоциклом. Мне нужно было придумать что-то, придумать свет. Но спичек не было совсем и я, расстроенная, села на мотоцикл и поехала к дому. Вечером погода испортилась. Всю ночь шел дождь и ветер качал деревья, отчего те скребли своими ветками о крышу дома, вызывая душераздирающих скрежет. Я всю ночь просидела с зажженной свечой и тряслась от страха. Под утро буря утихла и я провалилась в сон.
11 июня. Я долго лежала в кровати, не хотелось вставать. Погода была пасмурной, время от времени я слышала, как капал дождь. В квартире было холодно, и я немного дрожала, не смотря на теплое одеяло.
- Надо принести еще одеял со старой квартиры – прошептала я и посмотрела на тумбочку, которая стояла рядом с кроватью – свечка на ней, будучи еще вечером высокой и стройной, совсем оплыла за ночь и превратилась в лужицу парафина, которая стекла по подсвечнику и растеклась по тумбе. Очевидно, она потухла, когда я уже спала.
- Так, надо быть осторожнее со свечами, можно ведь и дом спалить – я, наконец, встала с кровати и стала одеваться потеплее. Холодный сок по утрам уже надоел и, сидя за столом, я приняла твердое решение сегодня заняться печкой. Я открыла банку тушеной свинины, поела ее, заедая сухарями. Запила все это соком и одела на себя камуфляжную непромокаемую куртку и такие же штаны прямо поверх спортивных. Закрыв за собой дверь, вышла на улицу. Еще три дня назад я поставила ведро под водосточную трубу, которое теперь было полно дождевой водой. Я умылась и помыла руки.
- Надо будет еще поставить таких ведер – я подошла к мотоциклу, он был весь мокрый, и мне совершенно не хотелось ехать на нем под дождем. Я выудила из кармана куртки ключи от машины и пошла к УАЗу. Машина послушно завелась, и я тронулась с места. Но вдруг она дернулась и заглохла.
- Только не это! – завыла я, - все-таки сломалась!
Я снова завела ее, но как только машина трогалась, она тут же глохла. Настроение стало совсем паршивым. Я в третий раз проделала то же самое, но машина снова дернулась и заглохла. Я уронила голову на руль и хотела уже заплакать, как тут мой взгляд упал на рычаг ручного тормоза. Он смотрел вверх.
- Черт – выругалась я, улыбаясь, и дернула его вниз. Машина на этот раз тронулась без каких-либо проблем, и я поехала в крупный хозяйственный магазин. В магазине я долго блуждала между рядов с товарами, постоянно пополняя свою телегу. Я взяла пять керосиновых ламп, десять литров керосина в канистре, паяльную лампу, ведра из нержавеющей стали, кувалду, молотки, гвозди, набор инструментов, болты, шурупы, хомуты, веревки, набор прищепок и подошла к трубам. Мне нужна была большая Г-образная труба и маленькая г-образная труба, чтобы переместить буржуйку в комнату и соединить ее с дымоходом. Трубы были очень тяжелыми, я еле уложила их на телегу. Скреплять их я решила алюминиевым скотчем, поэтому взяла сразу десять мотков.
- Этого должно хватить – я подкатила телегу к машине. Тяжелее всего было погрузить большую Г-образную трубу. Она вытянулась на весь салон и легла аж на переднее пассажирское сидение. Остальное я закинула без особых проблем. Моросил дождь и я была рада, что в машине не отказали дворники.
«Как же так?» - думала я - «Если машина уцелела, неужели люди не уцелели? Неужели военные не сидели в таких же УАЗиках?..»
Проезжая мимо магазина товаров для военных, я решила зайти туда. Теперь у меня был свет! Я залила керосин в одну из ламп типа «Летучая мышь» и зажгла ее. Она светилась ровным, приятным светом, кроме того ее устройство защищало пламя от погодных условий – ветра и дождя. Такие лампы использовали даже альпинисты. Сверху у нее была удобная ручка. Я шагнула в магазин. В свете керосинки трудно было все хорошо рассмотреть, но все же это было лучше, чем ничего. Из полезного я нашла для себя удобную армейскую обувь и теплые камуфляжные штаны и такую же куртку. Так же лопатку, армейскую аптечку, противогаз, пару тросов, холодную сварку и бандану. К слову, ее я повязала на лоб сразу же. Все это я загрузила в УАЗик и поехала дальше. Мне предстояло посетить еще одно место – магазин для охотников, в который я вчера так и не решилась пройти. На этот раз я зажгла сразу две керосинки и снова заглянула в проем. Сквозняк по-прежнему чувствовался. Еще пару секунд я раздумывала, но потом смело шагнула внутрь. Сырой коридор вел куда-то вглубь здания. На полу попадались лужи, где-то капала вода. Запах сырости вызывал мурашки на коже, и я сотню раз подавляла желание развернуться и убежать отсюда прочь. Но шла вперед. В итоге я увидела развилку – основной коридор уходил дальше вперед, а слева от него была дверь. Указатель со стрелкой гласил, что коридор идет в сторону убежища. А на двери никаких надписей не было. Я задумалась, но идти дальше мне как-то не очень хотелось, и я решила посмотреть, что за дверью. Поставив одну керосинку на пол, я дернула дверь, к моему удивлению, она поддалась! Я открыла ее полностью, от проема не чувствовалось сквозняков. Лишь мутный свет мерцал где-то впереди. Снова вооружившись обеими керосинками, я пошла по направлению к свету и вышла в магазин! Свет мерцал из мутных зарешеченных окон. Я увидела стеллажи с оружием. Глаза мои заблестели и я, поставив обе керосинки на прилавок, достала со стены дробовик. Он оказался тяжелым, я понятия не имела как из него стрелять, но он привлекал мое внимание и я твердо решила взять его с собой. Так же я взяла два ружья. Картечь к ним, патроны на медведя и волков. Сумку охотника я набила коробками с патронами, взяла три капкана, книгу по оружию, книгу по выживанию. Дальше я подошла к стенду с ножами. Выбрала два ножа, большой и удобный и очень маленький. Сделав ими зарубки на деревяшке прилавка, я поняла, что они очень острые. Улыбка широко растянулась у меня на лице. Все это я собрала в сумку и ящик и подтащила к выходу. Но дверь была заперта и изнутри тоже! Открыть ее у меня не получилось и, как не грустно мне было это признавать, придется возвращаться с добычей тем же путем, каким я попала сюда. Таща тяжелую коробку к двери, я наткнулась на стеллаж и сверху на меня что-то упало, больно ударив по спине. Я посветила на коробочку и прочитала «динамит ударный. Для подводной ловли».
- Вот это удача! Сейчас сделаем – сказала я вслух и схватила коробочку. Взрывчатка оказалась примитивной – собранный, скорее всего тол, в связку, маленькая коробочка-детонатор и подходящей к ней длинный фитиль. Я привязала его к дверной ручке и замку, отпустила шнур до самой двери в коридор, достала из кармана спички, чиркнула и поднесла к шнуру. Он засверкал и зашипел. Я бросилась в коридор, заткнула уши и упала на пол. Через 5 секунд раздался оглушительный хлопок! Стены и пол задрожали, я сжала зубы и крепко зажмурилась. Через пару секунд все стихло, но я ничего не слышала, кроме писка в ушах, еще минуты две. После я, наконец, поднялась и пошла посмотреть. Дверь была нараспашку, в нее лился дневной свет. На улице все так же шел дождь, предметы, которые находились на полках ближе всего к эпицентру взрыва, теперь беспорядочно валялись на полу. Обе мои керосинки, так безрассудно забытые мною на стеллаже, задуло взрывом, и они разбились в дребезги. Теперь, при дневном свете я еще раз осмотрела магазин – оказалось, что я пропустила отдел, где продавали керосиновые лампы, свечи и спички. Я взяла две точно такие же лампы, какие у меня были до взрыва и тут заметила еще одну, не такую. Оказалось, что это карбидная лампа. Я взяла две такие. Их устройство очень заинтересовало меня, оказывается, «карбидка», состоит из разделённого на две части бачка, где на куски карбида в одном отсеке с регулируемой скоростью капает из второго отсека вода, и самой горелки, соединённой с генератором гибким шлангом, подающим ацетилен. Это позволяло получать яркий свет. Там же лежали непромокаемые спички, их я взяла два коробка, бикфордов шнур в коробочке. Все это за три подхода я перенесла в машину. Прикрыла взорванную дверь, и усталая, зашагала к машине. Было только шесть вечера, когда я поднялась к себе в квартиру, но я очень устала и, не поужинав, легла в кровать. Разобрать трофеи я решила завтра и все оставила в машине. За исключением оружия – его я принесла с собой сразу. Теперь я была вооружена и это придавало мне уверенности. Осталось дело за малым – научится пользоваться оружием. Мерно тикали часы.